Мир в ЧБ

Однажды  попав в эту комнату невольно начинаешь задумываться о ее владельце. Светлые стены в тяжелых обоях с узором из серых цветов и толстых вертикальных линий, строгая мебель, слегка кокествующая изгибами красивой резьбы, стеклянный прочный, почти фарфоровый, светильник. Эти все детали возвращают на много лет назад – туда, где владелец этого жилья наверняка бегал в смешных шортах и гонял мяч. Память отправляет эту картинку в черно-белые тона, но кажется что кроме просто представления такого прошлого, оно до сих пор живет тут. Как будь-то ты сам попал в черно-белое фото.

Роберт всю свою жизнь строил в этих тонах – это не значит, что в его жизни не было красок или он не умел их передать, его привлекала черно-белая фотография как средство передачи цвета. Он часто говорил: «мы в жизни часто пытаемся разделить все на чёрное, белое и серое – хотя на самом деле мир полон красок и полутонов, но стоит только людям предложить чёрно-белую картинку, они смело осуществляют противоположное – наполняют ее цветами, воображение творит чудеса. Чёрно-белый мир дарит свободу воображению»

Я оказался в этой самой квартире, чтоб не вдыхая столетнюю пыль, обычную для таких мест, окунуться в более тонкий мир, который Роберт создаёт в своих фото. Он решил сфотографировать портрет.
Я хотел одеть какой-то старый камзол или повязать галстук по-британски, но фотограф сказал, что тогда даже при самых качественных и чистых обхъективах через фото будет сыпаться труха и пыль.
Я пришел в своем выходном костюме, с платком в кармане, старался, чтоб все было в тон, Роберт сказал что даже в «цветном» мире я бел как моль и спокоен как старый рыбак на вид и мне попросту не хватает динамики, которая свойственна более молодым людям.
Работая над портретом, вернее ковыряясь в фотокамере и время от время щелкая ей, приговаривал, что не смотря на всю творческую природу его работы – техника должна быть в порядке и грамотно настроена. Затем он предложил мне чай, чтоб я не томился ожиданием действа.

Я почему-то ожидал, что чай у него только чёрный – ошибся, конечно.

И тут настал момент, когда Роберт меня удивил, он попросту сообщил, что нам из-за стола нет смысла идти обратно в комнату с техникой, что он уже сделал фото ради которого меня пригласил и еще пару уже просто мне в благодарность за время и компанию.

Фотокарточки, которые были для меня, очень порадовали – они дышали свежестью, хотя и были, как говорил Роберт, «ЧБ», то есть чёрно-белые. Даже скорее серые, только оттенков очень разных, совсем разных. На этих фото чувстовался и цвет книги, которую Роберт положил на стол передом мной, и цвет портьер, всё, всё чего касалась радуга, даже румянец на щеках был очевиден.

Мастер для меня доказал своё искусство, ведь любому мастеру приходится это делать каждый раз, в каждом творении, иначе он перестаёт им быть. Казалось бы, они могут творить годами ради одного полотна, одной фотокарточки, одной мелодии, ошибаться и начинать сначала тысячи раз – нет, с каждой работой, в которую не вложена душа – умирает часть самого автора. Даже ошибка может быть чем-то существенным, чем-то новым и он просто обязан ее прочуствовать и ощутить.

Кадр, который хотел сделать Роберт мне тоже понравился, хотя как для портрета он оказался странноватым. Он прокомментировал, что хоть портрет и не самый простой жанр, но за годы удачных работ уже «немного» скопилось, потому интереснее его разнообразить, когда речь идет об идейной, интересной ему,  фотографии.
Он долго говорил об этом кадре и о том, что в его случайности - большая закономерность, и даже о том, что он готов был себе позволить его более низкое технически качество, лишь бы фото «цепляло за живое»..

На фотографии был мой подбородок, фрагмент губ в смешанной эмоции, котрую не различить, но что-то скорее положительное и беззаботное. Островатые скулы, тень от подбородка ложилась на пиджак, ближе к карману, где был платок. В карман Роберт поместил цветок, живой пестрый цветок, который видимо «улыбался» в сторону моего подбородка. Могут ли цветы улыбаться?
На «ЧБ» у Роберта – могут!

(с) Макс Монета

15.08.2012